Ассоциация устойчивого развития промышленности провела антикоррупционную экспертизу проекта приказа ФАС России «Об утверждении квалификационных требований к экспертам, привлекаемым антимонопольным органом или комиссией по рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства»

Анастасия Лядская, председатель Ассоциации устойчивого развития промышленности, рассказала, что подготовка заключение по результатам независимой антикоррупционной экспертизы проекта Приложения к Проекту Приказа «Об утверждении квалификационных требований к экспертам, привлекаемым антимонопольным органом или комиссией по рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства» стала для ассоциации интересным опытом. Во-первых, сам документ очень небольшого объема, и является подчиненным проекту другого документа – собственно, проекта Приказа. Но, не смотря на это, в Проекте были усмотрены признаки коррупциогенных факторов, как широко распространенных в рассматриваемых нами документах (например, формулировка «вправе»), так и довольно специфических – например, п.6 Проекта, накладывающий ограничения на возможность привлечения эксперта, имеющего административные или уголовные взыскания, на наш взгляд, содержат лишь часть статей, значимых для деятельности такого эксперта. В своем заключении эксперты ассоциации предлагают дополнить данный пункт конкретными статьями КоАП и УК РФ. Отдельно следует отметить, что при рассмотрении данного Проекта также учитывался контекст «головного» документа – проекта приказа, хотя на то, чтобы найти его, пришлось применить дополнительные усилия – он находится на другом интернет-ресурсе (но, следует отметить – найти его текст оказалось возможным в открытом доступе). Полагаем, что для развития института антикоррупционной экспертизы подобные ситуации размещения проектов документов, являющихся «зависимыми» к текстам проектов же иных документов, должны идти в логической связке друг к другу. Разработчикам следует размещать актуальные ссылки на связанные («головные») проекты документов, а экспертам – изучать и учитывать контекст таких связанных проектов, – добавила Анастасия Лядская. Мы неоднократно обращали внимание, – и данный пример служит дополнительным тому подтверждением, – что институт независимой антикоррупционной экспертизы позволяет повысить качество проектов НПА не только с точки зрения поиска и устранения коррупциогенных факторов, но и проверки документа на внутреннюю согласованность, логику построения процессов, взглянуть под иным углом на предлагаемые процессы государственного регулирования. Органам власти, на наш взгляд, следует активно использовать ресурс независимых экспертов и в этой связи, инициативно привлекая интеллектуальные и профессиональные возможности неравнодушного сообщества.

Текст заключения о результатах проведенной антикоррупционной экспертизе проекта:

П.3 Проекта содержит в себе коррупциогенный фактор (нормативные коллизии), предусмотренный пп. «и» п.3 Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов (утв. постановлением Правительства РФ от 26.02.2010 № 96) (далее – Методика). В данном подпункте говорится, что «Эксперт может обладать квалификацией, полученной по результатам освоения дополнительной профессиональной программы профессиональной переподготовки». Учитывая, что в документе говорится о требованиях, предъявляемых к экспертам, использование формулировки «может» ставит под вопрос обязательность исполнения указанного в п.3 Квалификационных требований.

П.5 Проекта содержит в себе коррупциогенный фактор (нормативные коллизии), предусмотренный пп. «и» п.3 Методики. В данном подпункте говорится, что «Эксперт должен иметь теоретическую подготовку и практические навыки в сфере, относящейся к предмету рассмотрения антимонопольным органом». Данный пункт в своей сущности дублирует значение пунктов 2 и 4 проекта. Теоретическую подготовку эксперт получает в ходе получения высшего образования по сфере рассматриваемого антимонопольным органом ходатайства, а практические навыки эксперт получает, получая опыт работы в названной сфере в размере не менее пяти лет.

П.5 Проекта содержит в себе коррупциогенный фактор (юридико-лингвистическая неопределенность), предусмотренный пп. «в» п.4 Методики. Данный пункт устанавливает требования к эксперту в отношении наличия теоретической подготовки, а также практических навыков, при этом не даёт понимания, как эксперт может подтвердить теоретические и практические навыки. Если требование о наличии высшего образования в установленной сфере можно поверить посредством предъявления соответствующего диплома, а наличия опыта работы — выпиской из трудовой книжки, то соответствие эксперта пункту 5 Проекта, может проверяться ненадлежащим путём вследствие отсутствия регулирования процедуры проверки соблюдения данного требования.

П.6 — Содержит в себе коррупциогенный фактор (широта дискреционных полномочий), предусмотренный пп. «а» п.3 Методики. В данном пункте содержится указание, что эксперт не должен быть привлечен к ответственности по статьям 13.14, 19.26 КоАП РФ и статьям 183, 200.6, 307 УК РФ. При этом в пункте не указаны ст. 217.2 УК РФ (Заведомо ложное заключение экспертизы промышленной безопасности), а также ст. 7.32.6 (Заведомо ложное экспертное заключение в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд), 17.9 (Заведомо ложные показание свидетеля, пояснение специалиста, заключение эксперта или заведомо неправильный перевод) КоАП РФ в качестве тех статей, к которым не должен быть привлечён эксперт. Привлечение эксперта к уголовной ответственности по вышеперечисленным статьям доказывает недобросовестность эксперта при проведении экспертизы и ставит под сомнение его профессиональные качества, а также полезность для антимонопольного органа.

В целях устранения выявленных коррупциогенных факторов предлагается:

П.3 Проекта исключить;

П.5 Проекта исключить;

П.6 Проекта изложить в следующей редакции: «В отношении эксперта должны отсутствовать факты привлечения к ответственности по статьям 7.32.6, 13.14, 17.9, 19.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и статьям 183, 200.6, 217.2, 307 Уголовного кодекса Российской Федерации».